– Ничего страшного. Сейчас все сам расскажешь. Юлия Владимировна, вы как себя чувствуете? – поинтересовался он, глядя на усталый вид Герасимовой.

– Если честно, то ужасно, – ответила секретарша. – Такого напряжения я давно не испытывала. Пойдемте скорее в квартиру. Я ужасно хочу снять эти каблучищи. Все ноги отекли от них, проклятых. Я редко ношу туфли на высоком каблуке, а тут практически весь день пришлось на них ходить, чтобы казаться выше.

Все поднялись в квартиру. Лев Иванович, которому не терпелось узнать подробности, предложил:

– Давайте сделаем так. Пока Юлия Владимировна приходит в себя, мы со Станиславом прослушаем запись из ресторана.

– Вы уж меня извините, – вдруг виновато посмотрела Герасимова на Гурова, – но я не записала наше с Сапрыкиным знакомство. Не туда нажала. Это мне потом уже Виталий сказал, что ничего не получилось записать. Я растерялась. Но когда мы были в кабинете у Петрыкиной, то все нормально получилось, – быстро добавила она. – Правда? – с надеждой, что он ее поддержит, посмотрела она на Виталия.

– Да, отличная запись, – подтвердил тот.

– Что ж, – вздохнул Лев Иванович. – На нет и суда нет, как говорится. Ничего страшного. Эта часть не столь важна для следствия. Сапрыкин – вне подозрений. Он ведь под описание свидетелей не подходит?

Лев Иванович вопросительно посмотрел на Виталия.

– Нет, не подходит, – подтвердил молодой полицейский. – Он старше, и комплекция не та. Наши подозреваемые и моложе, и мощнее по фигуре, и выше ростом.

– Ну, тогда рассказывай нам свою часть истории о посещении центра, – обратился к Виталию Крячко. – И вообще, что это мы стоим? Сидя беседовать куда как приятнее.

Все сели, и Виталий начал рассказывать, что он узнал, пока ждал Юлию Владимировну во дворе центра.

– Когда мы только приехали, то на парковке было лишь три машины. Ну, и наши две – всего пять. Среди тех авто, что там уже стояли, никакого минивэна марки «Тойота Авенсис» не было. И вообще возле машин никого не было. Когда Сапрыкин и Юлия Владимировна ушли, я включил диктофон на запись и вышел из машины. Делал вид, что разминаюсь после долгого сидения за рулем. Прошелся вдоль стоянки, а потом обошел все здание по периметру и парк. Вроде бы как любуюсь пейзажем и наслаждаюсь погодой. Все камеры, которые я засек и по периметру здания центра и на всей остальной территории, я потом зарисовал.

Виталий достал из кармана листочек и протянул Гурову. На нем четко и по всем правилам топографии были начерчены здание центра и расположение других построек, находящихся на территории, а крестиками обозначены камеры слежения.

– Молодец, хорошо нарисовано – четко и понятно, – похвалил Гуров Виталия и отдал листок Станиславу.

– Я, когда маленьким был, увлекался разными картами. Выдумывал и рисовал всякие миры или острова с пиратскими кладами. А в школе всегда быстрее всех ориентировался по карте, и в квестах моя команда всегда выигрывала, – пояснил Виталий свое умение запоминать местность и обращать внимание на детали.

– Да, отличная карта, – подтвердил и Крячко. – Она, кстати, может нам пригодиться. Еще не знаю как, но…

– Ладно, давай рассказывай дальше, – поторопил Виталия Лев Иванович.

– Сапрыкин вышел из здания и укатил примерно минут через двадцать после того, как привез Юлию Владимировну. Я, пока его не было, пробовал пообщаться с его шофером, разузнать что-нибудь об этом психоцентре. Но мужик оказался угрюмым и неразговорчивым и сразу дал мне понять, что ему со мной говорить не о чем. Где-то часам к двум дня стали подъезжать и другие машины. Те, что привозили клиентов, парковались на большой стоянке, где стояла и наша машина. А персонал на своих авто парковался в другом месте. Вот тут, – Виталий показал на карте место стоянки служебных автомобилей.

– Внутрь здания центра ты не проходил? – на всякий случай поинтересовался Гуров, хотя уже знал ответ.

– Нет, шоферов туда не впускают. Но на территории есть небольшое кафе, где есть туалет и можно выпить кофе и что-нибудь съесть.

– Это оно? – спросил Крячко, показав на небольшой квадратик на карте, на котором была нарисована вилка.

– Да, оно, – кивнул Виталий и продолжил: – В общем, я сегодня не стал сидеть в машине и прослушивать разговор. Проверил только работу диктофона – пишет или нет – и вышел пообщаться. Познакомился с ребятами, потрепался о том и о сем, ну и кое-что узнал и об их хозяевах, и о «Поверь в себя». Это надо же такое название дать, – усмехнулся он.

– И что там? – Гуров нетерпеливо наклонился к Виталию.

– Если отфильтровать ненужную информацию, то в психоцентр действительно приезжают многие из московской элиты, и приезжают они туда не столько чтобы исповедаться перед психологиней, сколько для общения между собой. Что-то вроде закрытого клуба для «своих». Конечно же, все, что я узнал, – это только слухи, которые не имеют прямых доказательств, но они говорят, что якобы семинары, которые проводит Петрыкина для своих богатых клиентов, больше напоминают сатанинские шабаши, чем какое-нибудь психологическое лечение или избавление от зависимостей.

– Что значит – сатанинские шабаши?

Крячко и Гуров переглянулись, а Виталий пожал плечами.

– Не знаю, но проводят эти семинары почему-то ночью. И приезжают на них далеко не все желающие клиенты, а только избранные. Так сказать, контингент из двенадцати самых рьяных поклонников и спонсоров центра. Вы обратили внимание, сколько гостевых домиков на территории?

– Примерно с десяток наберется, – глянул Станислав на карту, нарисованную Виталием.

– Не примерно, а ровно двенадцать. Так вот, два раза в месяц, с субботы на воскресенье, в них заселяются, скажем так, особые клиенты. Причем шоферов на это время отпускают домой, и они должны заезжать за своими начальниками и хозяйками на следующий день не раньше двенадцати часов. Странность заключается в том, что постоянных участников – и мужчин и женщин – на таких семинарах всегда одинаковое количество – двенадцать. То есть шесть женщин и шесть мужчин. Но иногда приезжают на такие закрытые мероприятия и новенькие, в